Об институте

Древности Горбуновского торфяника: 110 лет научного поиска

14.08.2018

По следам мезолитических охотников и рыболовов

Наше знакомство с историей изучения древностей Горбуновского торфяника продолжается в археологических фондах Нижнетагильского музея-заповедника. Здесь мне и двум коллегам-археологам предстояло поработать с коллекцией стоянки Береговая II. Она была открыта в 1944 г. О. Н. Бадером, исследовалась раскопками в 1948–1949 гг. А. Я. Брюсовым, а в 1991–1992 гг. автором этих строк. При раскопках выявлены материалы мезолита, неолита, энеолита и раннего железного века, всего более 16 тыс. находок. Самым многочисленным оказался мезолитический комплекс, что и привлекло внимание моих гостей: М. Г. Жилина, доктора исторических наук, ведущего научного сотрудника Института археологии РАН, известного археолога-мезолитчика (Москва) и С. Н. Савченко, главного научного сотрудника Свердловского областного краеведческого музея, специалиста по костяной индустрии древнего населения Урала. В 2008–2010, 2017 гг. ими было раскопано 127 кв. м торфяниковой части стоянки Береговая II. На сегодняшний день это наиболее изученная стоянка эпохи мезолита на Горбуновском торфянике. Пользуясь случаем, я попросила рассказать своих коллег о результатах их исследований, о том, как с позиций современного уровня знаний можно реконструировать жизнь первопоселенцев Горбуновского торфяника, мезолитических охотников и рыболовов.

РО:– Михаил Геннадьевич, Вы уже много лет занимаетесь изучением торфяников, какие преимущества имеют торфяниковые археологические памятники в сравнении с береговыми?

ЖМ: – Значение торфяниковых памятников как наиболее полного источника для изучения каменного века лесной зоны Евразии очевидно. Это и надежная стратиграфия, и хорошая сохранность изделий из органических материалов, и возможности комплексных реконструкций на основе широкого применения различных методов естественных наук. Однако поиски таких памятников сопряжены с серьезными трудностями, поэтому количество выявленных торфяниковых стоянок невелико. В Зауралье найдено и исследовано всего несколько таких памятников, один из них – стоянка Береговая II на Горбуновском торфянике.

РО: – Михаил Геннадьевич, какое значение эта стоянка имеет для понимания мезолита Урала?

ЖМ: – Мезолит Зауралья до недавнего времени был представлен, главным образом, стоянками, расположенными на минеральных грунтах. Первые торфяниковые стоянки, содержащие мезолитические культурные слои, были открыты в 1979 г. Ю. Б. Сериковым на Кокшаровском торфянике и частично раскопаны им в 1979–1982 гг., в 2007 г. раскопки этого памятника проводились под моим руководством при участии Ю. Б. Серикова и С. Н. Савченко. Считалось, что территория Среднего Зауралья заселяется только в позднем мезолите. Одним из оснований для этого было присутствие на мезолитических памятниках шлифованных рубящих орудий. Исследования, проведенные нами на Горбуновском торфянике, выявили культурные слои раннего, среднего и позднего мезолита, залегающие в озерно-болотных отложениях. Серии радиоуглеродных дат и спорово-пыльцевые данные позволяют уверенно датировать их от начала пребореального до конца бореального периодов голоцена (около 11300 – 9000 тыс. календарных лет назад). Во всех этих слоях встречены рубящие орудия из различных не кремневых горных пород, а также их заготовки и отходы производства, что говорит об изготовлении рубящих орудий непосредственно на стоянках. Результаты морфологического, технологического и трасологического анализа этих изделий показали, что рубящие орудия, в том числе шлифованные, появляются в Зауралье, как и в ряде регионов Восточной Европы, в самом начале мезолита и существуют на всем его протяжении. По моему мнению, это объясняется отсутствием подходящего кремневого сырья при наличии большого количества различных не кремневых пород, пригодных для изготовления шлифованных рубящих орудий и абразивных инструментов.

Во-вторых, комплексный анализ полученных материалов, пространственное распределение находок позволяют реконструировать динамику природной среды и изменение стратегии использования прибрежного участка стоянки Береговая II, располагавшейся на скалистом мысу.

В-третьих, сопоставление материалов торфяниковой части и полученных Вами в 1991–1992 гг., позволит конкретно определить особенности использования и назначения разных частей стоянки Береговая II в мезолите. А по результатам сопоставления материалов стоянки Береговая II с другими мезолитическими памятниками Горбуновского торфяника будет определено место данной стоянки и особенности хозяйственного освоения Горбуновского торфяника в мезолите.

РО: – Михаил Геннадьевич, отвечая на мой предыдущий вопрос, Вы употребили большое количество терминов, вряд ли знакомых обычному читателю. Поясните, пожалуйста, суть использованных методов исследования.

ЖМ: – Действительно, над расшифровкой древностей Горбуновского торфяника трудится целый коллектив специалистов, представляющих разные отрасли знания и разные институции.

Радиоуглеродные даты были получены в лабораториях Москвы, Санкт-Петербурга, Киля (Германия) и Орхуса (Дания); спорово-пыльцевой (или палинологический) анализ, позволяющий определять видовой состав растений по характерным морфологическим особенностям спор и пыльцевых зерен, был выполнен в Институте эволюции растений и животных (Екатеринбург). Технико-морфологический анализ изделий из камня, с помощью которого можно выявить культурно-типологические и технологические различия в изготовлении древних орудий, мы выполнили вместе с Л. Л. Косинской, канд. ист. наук, ст. научным сотрудником проблемной научно-исследовательской лаборатории Уральского федерального университета (Екатеринбург). Комплексный анализ изделий из кости и рога мы осуществили с С. Н. Савченко. Интересные наблюдения были получены с помощью трасологического (или функционального) анализа. Археологическая трасология – это метод познания деятельности человека в прошлом через изучение ее следов: на древних орудиях из камня, кости, металла и / или других материалов. Например, на стоянке Береговая II было найдено орудие удлиненной формы, типологически определенное как тесло с утраченным лезвием. Трасологически было определено, что его использовали для долбления или пробивания твердого чистого материала, вероятно, льда. Но все имеющиеся данные указывали на функционирование стоянки, оставившей данный культурный слой, в летнее время. Находка орудия для пробивания льда может быть связана или с единичным посещением данного места для зимней рыбалки, или быть приношением. В пользу последнего говорит положение предмета в слое сапропеля в момент находки рабочим концом вверх. Если бы орудие слетело с рукоятки в момент пробивания льда, оно бы воткнулось в сапропель рабочим концом вниз.

Замечу, что междисциплинарные исследования всегда сопряжены с серьезными финансовыми расходами. Во многом наша работа стала возможной благодаря финансовой поддержке РФФИ (Российского фонда фундаментальных исследований). За время работы на торфянике дважды нами были выиграны исследовательские гранты, включающие также экспедиционные работы.

РО: – Михаил Геннадьевич, есть ли в Вашей «исследовательской команде» зарубежные специалисты?

ЖМ: – Да. На стоянке Береговая II в 2009 г. с нами работали профессор Томас Тербергер, зав. отделом по научным исследованиям Департамента по охране культурного наследия федеральной земли Нижняя Саксония (г. Ганновер, Германия), и доктор Зонке Хартц, сотрудник музея археологии Шлосс Готторф (Земля Шлезвиг-Гольштейн, Германия). В 2010 г. мы получили совместный грант на исследование стоянки Береговая II от благотворительного фонда Герды Хенкель. Это дало возможность оплатить AMS-датирование материалов стоянки в Лаборатории им. Лейбница, Университет г. Киль (Германия) и в радиоуглеродной лаборатории при факультете физики и астрономии Университета г. Орхус (Дания), провести в Шлезвиге в Исследовательском Центре Балтийской археологии генетический анализ копролита собаки, рассмотреть вопрос появления вкладышевой техники в мезолите от Восточной Европы и Зауралья до Западной Европы. Итогом совместных исследований стала серия научных статей.

РО: – Светлана Николаевна, а что Вы можете сказать об уровне костяной индустрии мезолитического населения, оставившего следы своего пребывания на Горбуновском торфянике?

СС: – Исследования многослойных мезолитических стоянок Горбуновского торфяника, давших комплексы изделий из кости и рога разных этапов среднего каменного века, имеют огромное значение для понимания уральского мезолита. Благодаря полученным материалам удалось проследить характерные черты и наметить эволюцию костяной индустрии данного микрорайона и Среднего Зауралья в целом. Проведенное исследование показало, что в мезолитических слоях стоянок Горбуновского торфяника представлены разнообразные костяные наконечники стрел, часть которых дала четко выраженные следы использования. Характер повреждений, заполировка и линейные следы указывают на их применение на охоте, прежде всего – на крупного зверя. Это хорошо согласуется с преобладанием костей лося среди фаунистических остатков из этих слоев. Раскопки торфяниковых памятников показали, что лук и стрелы с костяными наконечниками являлись основным видом охотничьего вооружения мезолитического населения Урала. Редкость кремневых наконечников стрел полностью компенсировалась большим количеством и разнообразием костяных наконечников. Необходимо отметить высокий технологический уровень массового производства костяных наконечников стрел в мезолите Зауралья, что хорошо прослеживается по материалам стоянок как Горбуновского, так и Кокшаровского торфяников и Шигирской коллекции.

РО: – Светлана Николаевна, какие из изделий, найденных на стоянке Береговая II, можно отнести к разряду уникальных?

СС: – Это, безусловно, так называемый «клад» – пачка из 11 костяных наконечников стрел, включающая заготовки, законченные изделия без следов использования и наконечники, уже бывшие в употреблении. В древности наконечники, вероятно, были связаны посередине кожаным ремешком или сухожильной нитью. Допустимы разные объяснения попадания связки наконечников в воду. Это мог быть запас, который охотник имел при себе и потерял, уронив с лодки или настила, а возможно, наконечники были намеренно помещены в воду в качестве приношения.

РО: – Получается, что этот «клад» можно связать с ритуальной деятельностью мезолитических охотников?

СС:– Возможно. Стоит упомянуть еще о двух костяных однорядных наконечниках гарпунов в южной части раскопа этой же стоянки. Они найдены в 180 см к востоку от настила лежащими почти перпендикулярно к нему, обушками вплотную друг к другу, остриями от мостков. Древки орудий отсутствуют, хотя дерево здесь сохраняется хорошо. Судя по форме и технике изготовления, наконечники сделаны одним человеком. Находка не является остатками остроги. Наконечники гарпунов, отделявшиеся от древка при попадании, всегда ставились по одному, а не попарно. К тому же парные зубчатые наконечники острог, имевшие жесткое неподвижное соединение с древком, ставились зубцами внутрь, а не наружу. В то время на месте находки было топкое болото, где ходить можно было только по настилу. Следовательно, наконечники не могли быть случайно потеряны человеком, бродившим недалеко от него. Положить их на таком расстоянии от настила можно было только с помощью предмета, удлинявшего руку, например, доски. В любом случае, орудия были помещены здесь намеренно, очевидно, в качестве приношения. Зафиксированные нами приношения могут быть близки по своему назначению приношениям угорских народов на святилищах, связанных с почитанием водных объектов, прежде всего озер и болот. По представлениям хантов, здесь живут духи, от которых зависит удача в промысле и сама жизнь живущих поблизости или путешествующих по воде людей. Духов задабривают, помещая в воду дары, например, монетки или сухари. Размер и характер приношения в каждом конкретном случае имеет отличия и зависит от степени важности для дарителя. Возможно, обряды приношения метательного вооружения в прибрежной зоне поселений играли важную роль в жизни мезолитического населения лесной зоны Восточной Европы и Зауралья.

РО: – Михаил Геннадьевич, завершая наш разговор, хотелось, чтобы Вы в общих чертах представили ситуацию жизнедеятельности мезолитического населения на Горбуновском палеоозере.

ЖМ: – Об общей реконструкции жизнедеятельности древнего человека в эпоху мезолита в акватории и на берегах Горбуновского палеоозера говорить пока преждевременно. За 110 лет исследований здесь было открыто около 40 разновременных памятников, на 14 из них выявлены мезолитические комплексы. Не все они еще тщательно изучены. Что качается стоянки Береговая II, то отмечу следующее. Наиболее раннее заселение приходится на время низкого стояния воды в озере в начале пребореального периода (примерно 11300 календарных лет назад). В это время отложилась древняя часть V культурного слоя. На низком берегу озера у кромки воды в теплое время года эпизодически велась различная хозяйственная деятельность. В середине пребореального периода эта площадка затоплялась, следов ее использования не отмечено. В конце этого периода озеро на короткое время отступило, что сделало возможным вновь использовать обнажившийся низкий берег. На протяжении бореального периода (10200–8500 календарных лет назад) озеро подходило прямо к скалам, и площадки у воды не было. Люди, оставившие IV культурный слой, были вынуждены использовать для различных работ, требовавших значительного количества воды, какие-то сооружения типа плотов или настилов, крепившихся к забитым в дно кольям. Примечательно, что концентрация находок отмечена в центре раскопа, а не у подножия скал. Находки этого слоя указывают на обработку кости, шкур и массовое изготовление шлифованных рубящих орудий. В конце бореального периода начинается заболачивание озера. Между его берегом и скалами формируется полоса сплавины, а у подножия скал – узкая полоса обсохшего торфяника. Основная хозяйственная деятельность на раскопанном участке в позднем мезолите велась на этой полосе шириной 3–4 м примерно в 5 м от кромки заболоченного берега озера. Прослежены мостки к озеру в виде параллельных друг другу массивных расколотых, затесанных и обожженных плах, положенных на поверхность топкого болота. Постепенно кромка озера отступала, а торфяник обсыхал. Детализировать жизнедеятельность мезолитического населения на торфянике помогут материалы и Ваших раскопок. Я уверен, на торфянике нас еще ждет много интересных открытий. Тагильчане могут гордиться, что живут рядом с памятником археологии, известным не только в России, но и за рубежом.

Пользуясь случаем, хотел бы поблагодарить студентов Вашего вуза, работавших в нашей экспедиции на торфянике в 2009, 2017 годах. Также большое спасибо О. П. Мищенко, научному сотруднику, хранителю коллекции «Археология» Нижнетагильского музея-заповедника, организовавшую нашу работу с коллекциями Горбуновского торфяника. Надеюсь на продолжение нашего сотрудничества.

О. В. Рыжкова, канд. ист. наук. зам. декана СГФ по НР
Фото: 1 – личный архив О. В. Рыжковой;
2–4 – личный архив М. Г. Жилина

Привязанный альбом: Древности Горбуновского торфяника: 110 лет научного поиска

Показать все фотографии

Возврат к списку