Об институте

15 августа – День археолога. Занимательные истории о буднях и праздниках археологических экспедиций

20.08.2018

День археолога – профессиональный праздник археологов России, Белоруссии, Казахстана и Украины. В отличие от других профессиональных праздников, он не является официальным. Его появление не связано с каким-либо государственным указом. Но традиция существует уже более 70 лет. Обычно в этот день происходит «посвящение в археологи», а вечером у костра поется гимн археологов, рассказываются различные занимательные экспедиционные истории, которые, как правило, не попадают на страницы научных публикаций, но которые позволяют ощутить романтику профессии, погрузиться в мир экспедиционно-полевой повседневности. Хотелось бы поделиться некоторыми из них.

События происходили на раскопках поселений ташковской культуры, с которой я познакомилась в студенческие годы, по материалам которой в 1994 году мной была защищена кандидатская диссертация. Открытая в начале 1980-х годов моим Учителем В. Т. Ковалевой ташковская культура раннего бронзового века Нижнего Притоболья – яркое явление урало-сибирской археологии, описанное во многих справочных археологических исторических изданиях, в том числе, в Уральской исторической энциклопедии. Одним из наиболее значительных признаков ташковской культуры является наличие поселений с кольцевой планировкой. К настоящему времени полностью раскопаны четыре поселения с круговой планировкой: Ташково II, Андреевское озеро XIII (ЮАО–XIII), Иска III и Заводоуковское Х. В раскопках трех последних поселений в составе совместных экспедиций Уральского госуниверситета и Нижнетагильского госпединститута под руководством В. Т. Ковалевой и О. В. Рыжковой в 1990–нач. 2000-х гг. работали и студенты нашего исторического (ныне социально-гуманитарного) факультета, проходившие археологическую практику.

Случайное открытие

Открытие поселения Ташково II, ставшего эпонимным памятником ташковской культуры, произошло почти случайно. Раскопки у д. Ташково экспедицией Уральского госуниверситета под руководством В. Т. Ковалевой начались в 1977 после разведки ее ученика Н. В. Варанкина, открывшего 17 впадин от котлованов древних жилищ – Ташково I – в 2 км к северо-востоку от деревни. В разные годы на этом поселении раскопаны жилища эпохи неолита–энеолита. В планах экспедиции 1982 г. было продолжение исследования пос. Ташково I. Экспедиция уже подходила к концу, когда в гости к нам приехал Михаил Вохменцев (ныне канд. ист. наук из Кургана) со своими студентами-орлами. Желая направить кипучую энергию курганской молодежи в полезное для уральской археологии русло, Ковалева поручила прошурфовать одну из впадин, расположенную рядом с лагерем и давно привлекавшую ее внимание. Меня и Елену Устинову она отправила к добрым молодцам, чтобы мы вдохновляли их на трудовой порыв, а заодно вели полевую документацию. Последовавший после снятия дерна культурный слой оказался на редкость «находконосным», шурфовка была приостановлена, на всю впадину был наложен раскоп, и началось исследование вновь открытого памятника «широкой площадью».

Беспафосный урок гражданственности

Июль 1985 года. Наш лагерь находился в километре от д. Ташково, большая часть мужского населения которой погибла на фронтах Великой Отечественной войны. Об этом красноречиво свидетельствовали лица старушек, выглядывавшие из окон немногочисленных, изрядно покосившихся домов, и заросший чертополохом памятник павшим в боях. Этот памятник был немым укором оставшимся в живых. Валентина Трофимовна организовала субботник. Мы, студенты УрГУ, практиканты, специализирующиеся по археологии, расчистили памятник, скосили вокруг него траву, возложили к подножию полевые цветы. Для нас это был настоящий урок гражданственности, проведенный Ковалевой без пафоса, по велению души.

Шатер – центр палаточно-археологической Вселенной

Андреевское озеро XIII. Жарким летом 1993 г. Андреевскому озеру суждено было стать местом проведения полевого семинара. В эпоху тотального дефицита, недофинансирования всего и вся на такое могли решиться либо откровенные оптимисты, либо люди, имеющие много друзей и убежденные в их помощи и поддержке. К категории последних принадлежала наша маленькая команда во главе с Учителем. Преисполненные желания показать коллегам-археологам один из интереснейших памятников ташковской культуры, мы под руководством Ковалевой с азартом принялись за подготовку мероприятия. Нам важно было не только обеспечить высокий научный уровень семинара, но и встретить гостей хлебосольно, эффектно. В нашем микроколлективе обсуждались праздничное меню и маршрут экскурсии по ташковским памятникам, а также вопрос пространственной организации предстоящего мероприятия. Находясь под впечатлением от полевого семинара на Галанкиной Горе, на котором нам с ней посчастливилось побывать в 1989 г., мы мечтали завести в нашей экспедиции нечто сопоставимое с галанкинской весьма вместительной брезентовой кают-компанией (большой, высокой палаткой, доставшейся коллегам на Волге от военных), удачно совмещавшей функции столовой, конференц-зала и камералки. В канун полевого семинара на Андреевском озере такое многофункциональное чудо появилось и у нас. Шатер с розовыми вставками-окнами стал притягательным центром палаточно-археологической Вселенной. Гости семинара с удовольствием посещали его в регулярно устраиваемых перерывах, уютно располагались на импровизированных диванах-спальниках в ожидании угощения. Мы с Ладой Ивасько и Оксаной Азановой, тоже ученицами В. Т. Ковалевой, нарезав в шесть рук несметное количество бутербродов, придав им элегантности с помощью луковых тонких колец и веточек укропа с грядки нашего друга-садовода, с чувством преисполненной гордости за причастность к торжественному моменту едва успевали подносить их высокопоставленным гостям со всей России.

Семеновские девы

Андреевское озеро XIII. Июль, 1994 год. Экспедиция на Андреевском озере была, пожалуй, самой посещаемой коллегами-археологами, друзьями и родственниками коллег-археологов, практикантами коллег-археологов и просто интересующимися и любопытствующими. Продолжительность этих посещений была разной и зачастую определялась статусом, профессиональными интересами визитеров, а так же личным отношением В. Т. Ковалевой к ним. Ко всем тюменским коллегам мы относились с особым уважением: без их бескорыстной помощи наши раскопки на Андреевском озере (а затем и на Иске) были бы значительно сложнее.

Прежде чем продолжить сюжет, следует сделать небольшую ремарку. Многолетний полевой опыт и элементарные практические соображения убедили нас в том, что эффективность работы в экспедиции напрямую зависит от гендерного и количественного соотношения ее участников. Поэтому наш отряд, как правило, состоял из 18–22 человек с соотношением М и Ж примерно 50:50.

Однажды это самое соотношение М и Ж было изрядно нарушено. Поспособствовала этому Валентина Ивановна Семенова, работавшая в то время главным хранителем археологической коллекции Тюменского краеведческого музея, а по совместительству – преподавателем в Тюменском институте культуры. Объем работ при раскопках ташковских памятников всегда был большим, мы едва успевали засыпать раскоп за час-два до отъезда. Поэтому-то достаточно легко было принято предложение Семеновой включить в состав нашей экспедиции группу ее практикантов, половая принадлежность которых, судя по всему, предварительно не оговаривалась.

Экспедиционная жизнь на Андреевском озере шла своим чередом. Но вот в назначенный день, оказавшийся на редкость солнечным, лагерь наполнился звонким смехом задорной Валентины Семеновой. Ковалева встала из-за стола (был как раз обеденный перерыв) и пошла навстречу приближающемуся смеху. Вдруг она резко притормозила, глаза ее стали потихонечку округляться, а на лице, с которого мигом слетела солнечная улыбка, замер немой вопрос: «И что же я буду делать с этими семеновскими девами?». Призадуматься было от чего: за смеющейся Семеновой дружно шагали 9 блондинок и брюнеток. Однако вскоре гендерошок прошел, Семеновские девы оказались работящими, удачно вписались в наш отряд, внесли достойную лепту в исследование ташковского поселения на Андреевском озере.

Каша с изюмчиком

Иска III. Июль, 1995 г. Любители метафор неслучайно оценили 90-е годы как лихие. Российские археологи эту «лихость», собираясь в очередную экспедицию, испытывали сполна. Провиант для экспедиции собирали с миру по нитке, совершая немыслимые бартерные сделки и т. п. С удовольствием принимали дары садов и огородов студентов-практикантов, вернее, их родителей. Настоящей продуктовой валютой был сахар, на него можно было выменять картошку и прочую снедь. Им особенно дорожили, поэтому сахарную заначку для экспедиции тщательно припрятывали до поры до времени. По поручению В. Т. Ковалевой для искинской экспедиции был тщательно припрятан мешок сахара. Летом в суете экспедиционных сборов о нем позабыли, и это сахарное сокровище так и осталось лежать в укромном месте. Недостачу обнаружили только на Иске, когда после установки лагеря по традиции заварили крепкий ароматный чай, чтобы отметить начало полевого сезона.

Визит в ближайший сельмаг (15 км от лагеря) сладких результатов не принес. Но вскоре сахару нашлась вполне достойная замена – мешок изюмчика, презентованного нашему отряду кем-то из коллег.

Этот изюмчик стал почти обязательным ингредиентом многих экспедиционных блюд: каш, компотов, киселей, оладий и т. д. К концу сезона каша без изюмчика воспринималась нами как нечто диковинное.

«Карасье» меню

Иска III. Июль, 1999 г. Несмотря на то, что наш лагерь стоял на берегу р. Иска, в экспедиционном рационе свежевыловленная рыбка была редкой гостьей: то ли рыбаков стОящих в отряде не было, то ли рыбка еще не приплыла. Поэтому мы с Валентиной Трофимовной были безумно рады полному ведру карасей – подарку проплывавших мимо лагеря рыбаков.

День выдался солнечный, да к тому же по экспедиционному календарю – выходной. Мы, соскучившись в экспедиции по привычным дамским хлопотам, решили сами приготовить обед. Очистив карасей, мы из мелких и средних особей сварили уху, а особо жирненьких зажарили. Довольные результатами своего кулинарного искусства, предвкушая неспешное поедание рыбьего изыска и надеясь в душе на благодарность молодых растущих организмов, пригласили практикантов на обед. Поколение Пепси оказалось менее очарованным свалившимся на наш стол ведром карасей. Кто-то, не заметив на столе привычных макарон с тушенкой, буркнул: «Вы бы еще на третье компот из карасей сварили!». А особо просвещенный по части рыбье-человеческих паразитов тагильский студент в сердцах воскликнул: «Ешьте сами эту уху, я не хочу заболеть эпистрохозом!». Пришлось персонально для него раскрыть банку неэпистрохозных консервов из сайры. Оценить по достоинству «карасье» меню смогли немногие.

Чудодейственный источник

Заводоуковское Х. Июль, 2002 г. Заводоуковская земля богата не только памятниками археологии, но и чудодейственными источниками. А, может, потому она и богата памятниками археологии, что испокон веку здесь били целебные источники, текли реки, серебрящиеся от рыбы, шумели сосновые леса, наполненные ароматами ягод и грибов. Очевидно, неслучайно на небольшом пятачке земли в окрестностях г. Заводоуковска осталось с тех давних времен сразу три поселения ташковской культуры! Одно из них – Заводоуковское Х – нам посчастливилось доисследовать, да еще по соседству с замечательной компанией тюменских археологов во главе с Александром Васильевичем Матвеевым, доктором исторических наук, профессором Тюменского госуниверситета (увы, ныне покойного). В то лето тюменцы копали поселение бархатовской культуры, расположенное в 100 м от «нашего». Соседство с Матвеевым было замечательным во всех отношениях. Заводоуковское Х – необычный памятник, он заселялся дважды: сначала населением ташковской культуры, затем – бархатовской. Не слишком просвещенные по поводу последней, мы регулярно бегали к Александру Васильевичу на раскоп за консультацией, да и он к нам захаживал не единожды.

Заводоуковское лето запомнилось и исчерпывающими консультациями Матвеева, и неспешными беседами у костра об уральской археологии. Особое место в копилке заводоуковских впечатлений занимает посещение горячих чудодейственных источников. Стало оно возможным благодаря истинному джентельменству Александра Васильевича.

В отличие от нашей дамской, «безлошадной» экспедиции, в оснащении тюменской чувствовалась основательность, сильная мужская рука и приличные грантовские финансовые инъекции. В распоряжении Матвеева было сразу две машины. Однажды после работы он любезно предложил нам съездить на «дикие» горячие источники. Предвкушая нечто приятное, студенты быстро устроились в грузовичке, а мы – в экспедиционном «батоне». Проехав 10–15 км по лесной дороге, мы очутились на поляне, где почти впритык друг другу ютились разноместные и разномастные палатки паломников со всей России-матушки, страждущих исцеления и отдохновения. Прослушав короткий инструктаж Матвеева о правилах поведения на «диких» источниках, сбросив незамысловатые экспедиционные одежды, мы стали погружаться в созданную природой горячую ванну. Изумленная Валентина Трофимовна и соскучившиеся по привычной теплой ванне студенты воскликнули: «Она и правда горячая!» Матвееву стоило большого труда выловить разомлевшие от радоновой водицы тела своих «раскопных» соседей, чтобы вернуть их в лагерную археологическую действительность. Вернувшись к себе на земляничную поляну (на ней действительно росло много земляники!), все участники этих сказочных омовений разбрелись по палаткам, из которых вскоре зазвучало разноголосье молодого и не очень храпа, исторгаемого из недр тел, ощутивших чудодейственную силу заводоуковских горячих источников.

Вот так, благодаря поддержке коллег, бескорыстной работе студентов-практикантов нам удалось, в сущности, небольшим коллективом и при весьма скромном финансировании раскопать удивительные памятники археологии, которые, безусловно, войдут в анналы российской археологии.

О. В. Рыжкова, зам. декана СГФ по НР

Привязанный альбом: 15 августа – День археолога. Занимательные истории о буднях и праздниках археологических экспедиций

Показать все фотографии

Возврат к списку